Сюда приходят, чтобы жить. Как в хосписе помогают самым тяжелым пациентам

Ежегодно в октябре человечество отмечает Всемирный День хосписной и паллиативной помощи. Отмечают его и в нашем регионе. И хотя хосписы, как таковые, появились больше полувека назад, и у нас в регионе он существует почти два десятилетия, знают о том, что это такое, очень немногие. Большая же часть тюменцев просто слышали, что есть учреждение, куда отправляют неизлечимых больных.

Чем отличается хоспис от обычных лечебных учреждений? Какие пациенты туда поступают и пускают ли к ним родственников? Каждый ли может здесь работать? Об этом корреспондент "АиФ - Тюмень" поговорил с заместителем главного врача Тюменского Хосписа Анной Жушман.

Ключевое определение

- Анна Александровна, чем отличается хоспис от обычной больницы?

- Хоспис - тоже медучреждение. Здесь оказывается медицинская помощь пациентам чаще всего со злокачественными новообразованиями четвертой клинической группы, которым уже не показано какое-либо специальное лечение.

- То есть, это неизлечимые больные, которым дают возможность достойно, без мучений умереть и, может быть, поэтому само слово «хоспис» для многих людей звучит устрашающе?

- Считать, что если попал сюда, то живым уже не выйдешь, - большое заблуждение, причем, весьма распространенное. У нас 30 коек, и сюда поступают пациенты со всей области в основном для коррекции болевого синдрома, а также для симптоматического лечения. Дело в том, что состояние большей части наших пациентов сопровождается так называемой раковой интоксикацией, а это симптом, который мы, собственно говоря, и нейтрализуем. У нас, естественно, нет никаких платных услуг. Все бесплатно.

- Вы говорите, что у вас 30 коек. И что, их хватает для пациентов всего региона?

- Тюменский хоспис, действительно, единственный в области, но не нужно забывать, что паллиативная помощь, которую мы оказываем, существует на всей территории региона: амбулаторно, в условиях поликлиник, в отделениях медико-социальной помощи. Есть паллиативные палаты и койки в областных больницах, есть койки сестринского ухода. Так что такая помощь оказывается повсеместно. К нам переводят из областных больниц тех пациентов, для которых в условиях реанимации сделали все возможное, но, к сожалению, бывают случаи, когда медицина бессильна. Здесь, у нас поддерживающая терапия, уход. У больниц другое предназначение.

- То есть поступающих к вам пациентов вы не лечите, и домой они уже не возвращаются?

- Это тоже заблуждение. У нас есть пациенты, которые госпитализируются к нам не первый, не второй и не третий раз. Как это происходит. Пациенту назначили определенный препарат, он подействовал, ему подобрали обезболивающую терапию. Но через какое-то время его болезнь усугубляется, болевой синдром усиливается и те лекарства, которые он принимает, не действуют. В таких случаях он и попадает к нам. В среднем у нас они находятся две недели. Мы корректируем обезболивающую терапию, и пациент выписывается.

- Значит, назначение к вам не означает, что дни пациента сочтены?

- Конечно, не означает. Мы часто встречаемся с подобными паническими настроениями. Слава Богу, сейчас у нас введен в штат психолог. Она работает и с пациентами, и с их родственниками. Причем, зачастую помощь нужна именно родственникам. Пациенты, как правило, понимают, в какой ситуации находятся и принимают ее, а вот с родственниками все намного сложнее.

- Хоспис - это, все-таки, специфическое учреждение. Наверное, не каждый может здесь работать. По каким критериям вы подбираете врачей?

- Это может быть доктор любого направления - хирург, онколог, терапевт, но, безусловно, он должен быть приучен и знать всю специфику оказания паллиативной медицинской помощи. Это о профессиональных навыках. Если говорить о личных качествах… Медицину сегодня часто причисляют к сфере услуг. А я недавно услышала выступление одной из своих коллег, которая назвала ее сфера «человек - человек». И это определение, наверное, ключевое. Любой сотрудник, который приходит к нам, прежде всего должен обладать гуманностью. У нас нет случайных людей. Наши сотрудники - добрые, человечные. Соглашусь, что работать здесь тяжело. И, пожалуй, главное здесь, как в любой профессии, - не выгореть. Наш психолог адекватно оценивает всю атмосферу в учреждении и чувствует, когда нужно подключиться. И без этой профессиональной поддержки, пожалуй, было бы очень сложно.

- Выгорание в чем выражается - врач черствеет и уже не замечает чужую боль?

- Нет, необязательно, может, например, произойти сбой в межличностных отношениях.

Чувствовать чужую боль

- Одно дело попасть в обычную больницу, скажем, с аппендицитом, и другое - сюда. У ваших пациентов происходят психологические изменения?

- Это абсолютно индивидуально и во многом зависит от характера, воспитания. У нас есть совершенно жизнерадостные пациенты. Образование тоже имеет значение. Если это медицинский работник, он четко оценивает ситуацию, понимает - так произошло, и с этим надо жить.

- Я видел в холле уголок, где висят иконы, что-то вроде молельни. Как врачи и пациенты к этому относятся?

- Мы открыты к встречам с представителями любых конфессий. Здесь верующим можно уединиться. Сюда приходят батюшки из православных храмов, католические, мусульманские священнослужители.

- Они сами приходят или вы их приглашаете?

- Сами.

- А волонтеры здесь бывают?

- Бывают, и довольно часто. Это простые горожане, которым небезразлична чужая боль. Есть группа ребят, которые по вторникам вечером к нам приходят. Они общаются с пациентами, поют им песни. Могут, если кто-то попросит, и в палату зайти, спеть индивидуально. Есть один молодой человек, наверное, он индивидуальный предприниматель, который во Всемирный день хосписной и паллиативной помощи устроил всем нам Праздник осени, так мы его назвали. Был прекрасный стол - пироги, фрукты, овощи. Выступали молодые ребята. Они и на гитаре играли, и песни пели, казаки с шашками танцевали. И это не разовая акция. Он постоянно какие-то проекты предлагает. Я заметила, что сегодня очень много такой молодежи, которая хочет себя реализовать. Эта душевная потребность делать добро заложена, наверное, в каждом, просто не каждый знает, где и как ее можно применить.

- Как я понял, у вас свободный доступ. А это не мешает пациентам, врачам?

- Это полезно. Пациенты не должны чувствовать себя изолированными, оторванными от жизни. К ним родственники могут прийти в любое время, если есть у них возможность и желание, могут переночевать. Мы только приветствуем их желание быть рядом.

- Врачи здесь постоянно сталкиваются с болью, смертью пациентов. Должно ли быть у них обязательным такое качество, как высокая стрессоустойчивость?

- Во многих профессиях необходимо такое качество. Конечно, в отличие от других докторов, нам чаще приходится приносить соболезнования. Но каждый из нас знает, где он работает, и знает - все что можно было сделать, сделано. И все равно мы тяжело переживаем такие моменты. Мы же видим друг друга постоянно. И это главное у нас - видеть друг друга, слышать друг друга, и, если что-то с тобой не то внутри происходит, вовремя заметить и оказать поддержку. Очень тяжело бывает в такие моменты разговаривать с родственниками умерших. Каждому же хочется, чтобы случилось чудо, и их родной человек выздоровел. Мы объясняем им ситуацию, но бывает, что не можем достучаться. Тогда предлагаем им помощь психолога. Но они вправе отказаться. И многие, к сожалению, отказываются, считая, что психолог нужен тем, кто сходит с ума. Это еще одно стойкое заблуждение.

- Скажите, а врачей учат тому, что в таких ситуациях говорить родственникам и как себя вести с ними, или эти слова вы сами находите?

- Мы проходим обучение, которое включает и психологическую подготовку. Там рассматриваются типовые ситуации. Но, где бы и чему бы нас ни научили, слова соболезнования должны идти от сердца. Здесь не может быть типовых схем, каждая смерть пациента - это трагедия и для нас тоже.

 - Сегодня довольно часто и пациенты, и их родственники обращаются в вышестоящие инстанции, в суды, прокуратуру, с жалобами на неправильное, по их мнению, лечение. Вам не обидно?

 - Мы все люди. Естественно, это неприятно. Особенно когда это делают за спиной, не обратившись к врачам. Многие проблемы можно же решить на месте. Я сейчас не про наше учреждение говорю, это общая тенденция. Тем не менее, это частные случаи. На самом деле, благодарных людей, которые понимают и ценят, что и для чего мы делаем, очень много. Труд врача и сегодня благодарный - я это вижу и чувствую.

- Нередко люди, узнав, что у них рак, начинают искать помощь у шаманов, экстрасенсов, псевдонародных целителей, всяких шарлатанов. Это что, недоверие к традиционной медицине, страх, невежество?

- Даже не знаю, как и ответить на этот вопрос. Это выбор каждого. Могу только сказать, что врач - это человек с высшим медицинским образованием, который учился много лет и продолжает непрерывно всю жизнь учиться. И чаще всего бывает так - пройдя все нетрадиционные методы лечения эти больные приходят все-таки к врачам. Но из-за того, что время упущено, приходят слишком поздно.

Кстати

В России первый хоспис появился в 1990 году в Санкт-Петербурге. В 1994 году в центре города открылся Первый Московский хоспис. В Тюмени хоспис был создан в 2001 году. С 2011 он стал областным. Всего сегодня в России существует около ста таких учреждений.

Досье

Анна Жушман

Заместитель главного врача Тюменского хосписа. Окончила Тюменскую государственную медакадемию. 

Смотрите также:

• «Лежать на печи не хочется». Медсестра рассказала о службе в горячих точках →
• «Вскрытие покажет». Патологоанатом – о своей профессии и врачебных ошибках →
• Не забывают позвонить родным. Кто и зачем приходит в добровольцы? →