Недавно страна отметила День сотрудника органов внутренних дел Российской Федерации - так сейчас официально называется бывший День милиции. Обозначен в календаре этот праздник как профессиональный, но для супругов Заколодкиных он по-настоящиму семейный.
И не только потому, что семья - это главная опора человека в погонах, а еще и потому, что все взрослые в этой семье служили и служат в органах правопорядка.
Кто закрыл небо?
С родоначальником милицейской династии Виктором ЗАКОЛОДКИНЫМ мы встретились в его доме в Заречном районе. В этих местах, которые тюменцы называют Зарека, он родился, здесь в школе №11 учился, отсюда ушел во взрослую жизнь. В большой комнате висит офицерский китель, увешанный медалями. На полках шкафа много книг об авиации, на столе -модели разных самолетов. «Я же в детстве мечтал о небе, - поймав мой удивленный взгляд, говорит Виктор Михайлович, - а в милицию попал, можно сказать, случайно». Так что, сложись обстоятельства иначе, была бы, наверное, в Тюмени династия авиаторов.
Впервые он поднялся в небо в 15 лет. На планере. Могучая в то время организация ДОСААФ развивала авиаспорт. Инструктором у Виктора был знаменитый летчик, основатель тюменской парашютной школы, мастер спорта СССР по планеризму Алексей Новиков, человек, бесконечно влюбленный в крылья и умевший заразить этой любовью своих учеников. Так что, получив аттестат зрелости, Виктор, не раздумывая, подал документы на поступление в Ейское высшее военное авиационное училище летчиков. И тут случилась осечка: требования к здоровью поступающих в военные летные училища были очень строгими, и медкомиссия, которую он проходил в облвоенкомате, дорогу в небо ему закрыла. Расстроился Виктор страшно, все планы, мечты были связаны с авиацией. Он просто не знал, что дальше делать. Тут-то в областном военкомате ему и предложили пойти служить в милицию проводником служебно-розыскной собаки, сейчас эта профессия называется кинолог. Может быть, сыграл здесь свою роль суперпопулярный в те годы фильм «Ко мне, Мухтар!», который не по разу смотрели все советские мальчишки, - он согласился. Так с сентября 1966 года началась его служба в органах внутренних дел.
О ней он говорит кратко. Закончил в Нальчике годичную школу и несколько лет работал кинологом. Затем ему предложили должность участкового в Калининском районе Тюмени. Участок достался тот еще, так называемые Крестьянские места. Это сейчас там вполне приличный кусочек города - все застроено. А в то время там были мясокомбинат, хладокомбинат, винзавод, вокруг сплошь частный сектор, а за Молодежной улицей - уже чистое поле. И 10 лет он отвечал за порядок на этом непростом участке. Затем работал в уголовном розыске и в инспекции по личному составу, откуда в июне 1993 года, прослужив в общей сложности 28 лет, в звании майора ушел на пенсию.
Это было незадолго до того, как на базе инспекции образовали управление собственной безопасности, и задолго до того, как милиция стала полицией. С тех пор целая эпоха сменилась.
Спрашиваю: «А стали бы вы сейчас служить в полиции?»
«С удовольствием! - отвечает, не задумываясь. – Полиция-милиция - не в названии дело, а в тех людях, которые там служат».
Что самое важное?
- А вы согласны с тем, что раньше отношение к милиции было лучше, чем сейчас, уважительнее?
- Раньше время было другое, и жизнь не такая, как сейчас. Когда был участковым, на подведомственной мне территории проживало около 15 тысяч человек - громадный район. Но почти всех я знал в лицо, и меня все знали. Была у меня общая тетрадь - 90 листов, в которую я переписал каждый дом - не только адрес, фамилии, имена, отчества проживающих, но и какие-то особенности, всякие детальки характерные. Народ жил разный. Но порядок мы там навели, хотя дважды хотели со мной расправиться. Однажды полчаса под двустволкой стоял. Обошлось. Не знаю, скучают ли сегодня по работе участковые, я - скучал. У меня два кабинета было - на Колхозной, 2 и на Ставропольской, 1, на начале участка и в его конце. Двери там практически не закрывались. Постоянно сидели дружинники, внештатные сотрудники милиции - у них ключи от кабинетов были. Люди более открытыми были. Заходишь в любой дом, просто попроведать, сразу сажали за стол, чай пить. Они не с опаской относились ко мне, как к милиционеру, к участковому, а чаще, как к родственнику, который может прийти и помочь. И я помогал - мирил поссорившихся супругов, приструнивал хулиганов, житейские проблемы по мере возможности помогал решать. Мне было-то, когда назначили на участок, 24 года. А приходили люди под 50 советоваться. А сейчас кто придет? Но нам тогда легче было. Уровень преступности был намного меньше. Да и преступность другая была - оружия в таком количестве даже представить себе было невозможно, про наркотики и понятия не имели, кто такие нелегальные мигранты и слыхом не слыхивали.
- Но и платят сегодня полицейским побольше, чем вам платили, и машины у них почти у всех, и компьютеры, и техника передовая. Они современные, хорошо обученные, образованные. А преступность высокая. И в самой полиции не все гладко. Если посмотреть сериалы - кругом в их среде и предательство, и коррупция. Раньше, в ваше время, разве такое было?
- Когда я пришел в милицию работать, мне платили 90 рублей в месяц. А когда уходил на пенсию - 250. Сейчас же на первых порах зарплата в полиции, в зависимости от должности, от 25 до 40 тысяч рублей в месяц. Это нормальная зарплата. И техника у них, согласен, современная. Но преступность тоже меняется, и она так же использует и современную технику, и передовые технологии, и денег у них много. Бороться с ней все сложнее. И здесь, наверное, главное не деньги и техника, а отношение самих людей, стоящих на страже закона и порядка, к своему делу. Мы с Ниной, моей женой, пришли работать в органы в один год, и нами тогда руководили бывшие фронтовики. Это были люди особой закалки, и под их руководством формировалось мое поколение милиции.
Я, как и мои сослуживцы, гордился тем, что служу в органах внутренних дел, милицейской формой, всегда в ней ходил по своему участку. И сейчас если вдруг увижу, что сотрудник полиции в неглаженных брюках или в нечищенной обуви - обязательно скажу о том, что на тех, кто в погонах, люди по-особенному смотрят, и надо это учитывать. Что касается коррупции, предательства, на моем веку, когда служил, если честно, такого не было. В кругу моих сослуживцев. А вообще и в наше время были подонки, но их было очень мало. Я совершенно уверен, что и сейчас их единицы. То, что показывают в сериалах, - это цирк. Я в молодости удивлялся, почему фронтовики не любят смотреть фильмы про войну, а сейчас понимаю: там для них было мало правды. И сегодня никто из моих коллег-ветеранов полицейские сериалы не смотрит. Там ничего от реальной жизни нет. Но люди смотрят и верят, а потом говорят: вы все там коррупционеры, оборотни в погонах. Я все понимаю, люди разные, но вот зачем ты, конкретный Иван Иванович, законопослушный гражданин, которому ничего плохого не сделала полиция, ее хаешь? Случись что - туда же побежишь. Так не говори гадости про нее, промолчи или говори по делу - не все такие, а конкретный Иванов, Петров, Сидоров. Точно знаю: подавляющее большинство сотрудников и тогдашней милиции, и сегодняшней полиции честные, достойные, самоотверженные люди. Но изредка попадаются и те, кому нельзя служить, это просто сволочи. Недостатков много, не спорю, но где их нет. Главное, что сейчас их видят и стараются исправить. И вот что еще очень важно. Я, как и многие, наверное, кто служил в советское время, знал, что живу в великой стране. Это не громкие слова. Так и было. И это нас тогда вдохновляло. Я считаю, что и сейчас наша страна снова стала великой. И все поэтому будет меняться к лучшему.
Игра словами. «Мы живем в мире перевернутых понятий» 
«Нужно менять систему». Автор патриотического проекта об армии и дедовщине 
Певица Елена Ваенга ополчилась против тюменской бабушки-блогера 
Человек мира. Почему у богатых людей время ценится дороже денег 
Прививка от равнодушия. Почему каждый священник должен быть апостолом?