Примерное время чтения: 8 минут
1173

Операционный репертуар. Что помогает тюменским больным выйти из комы?

В областной клинической больнице №2 есть своя рок-группа
В областной клинической больнице №2 есть своя рок-группа ОКБ №2, Тюмень

Вот уже три года в областной клинической больнице №2 есть своя рок-группа. Днем они реаниматологи, неврологи, хирурги, а по вечерам - гитаристы и барабанщики. О том, чем музыка помогает в работе, что возвращает к жизни пациентов и почему большинство врачей -реалисты, мы поговорили с лидером музыкантов, анестезиологом-реаниматологом Виталием Лакишиком. 

Медицина - тоже творчество 

- Виталий, музыка и медицина в вашей жизни появились одновременно? 

- Музыка была всегда, но именно во время учебы в медицинском университете мы с друзьями создали музыкальную группу. Не только переигрывали известные композиции, но и писали свою музыку, даже написали неофициальный гимн учебного заведения. После окончания учебы все разъехались, и из основного состава остались только я и Евгений Ивлиев. Спустя годы, уже работая в ОКБ №2, мы с Евгением решили продолжить творчество. Нам разрешили репетировать в конференц-зале, оборудование какое-то уже было, а что-то пришлось докупить. Присоединились к нам еще два человека: торакальный хирург и по совместительству бас-гитарист Малик Агасиев и врач-невролог, клавишник и бэк-вокалист Ольга Белова.  Как и в студенчестве, играем рок, но не тяжелый, скорее поп: "Танцы минус", "ДДТ" и других. 

- А свои песни по-прежнему сочиняете?

- Своя музыка тоже есть, но не для широкой аудитории, по крайней мере, пока. Может быть, когда-нибудь мы решимся представить ее на суд нашим слушателям. Вообще репертуар у нас не очень большой, заниматься вплотную музыкой не позволяет работа. На репетиции собираемся, когда у всех есть свободное время. Другими словами, нет дежурств. Чтобы разобрать партии, даже несмотря на то, что музыка чья-то, нужно немало времени. Каждая песня - это наше общее детище. А в нашем исполнении она звучит по-другому, по крайней мере, нам так кажется. 

- Существует мнение, что врачи нередко снимают стресс с помощью крепких напитков, сигарет. Для вас музыка - способ избавиться от напряжения?

- Она помогает расслабиться, после тяжелого рабочего дня копится комок энергии, от которого нужно избавиться. Но нельзя сказать, что мы собираемся специально, чтобы снять стресс. Бывает, наоборот, из музыки черпаешь вдохновение для работы, а иногда работа воодушевляет на написание музыки. Медицина - это тоже творчество. Есть заболевания, в лечении которых существует несколько методик. Можно, скажем так, подойти с разных сторон.

- Успехи и разочарования в работе влияют на то, какие композиции вы будете играть?

- Если что-то критическое случается на работе, то настроения играть нет совсем. Хочется отстраниться от всего, уединиться.

- Вы много времени проводите в операционной, это особое напряжение. Скажите, а там музыка вам помогает? 

- Бывает, во время операции включаем тихую фоновую музыку. Она создает определенную ауру, настроение поднимает. В наших операционных чаще играет старый русский рок («Кино», «ДДТ»). Подбираем репертуар всегда совместно с хирургом. Но одно и то же всегда надоедает, поэтому иногда слушаем радио. Если хирургу мешает, то, конечно, отключаем. 

Они слышат

- Вы работаете в нейрореанимации, отделении, где часто лежат тяжелые больные, в состоянии комы. Своих пациентов музыкой не лечите?

- Бывает, негромко включаем музыку в отделении. Но чаще всего просим родных записать на аудио голоса близких, слова поддержки и даем человеку в коме слушать. Мне кажется, они слышат. Один из моих пациентов после выхода из комы говорил, что во сне слышал голоса родных. 
Возможности мозга не изведаны до конца, мы многого еще не знаем. Но в том, что какая-то связь между аудиотерапией и возвращением пациента в сознание есть, я уверен. Даже если человек находится в коме, он слышит нас. 
Но прямой связи нет, так как вся терапия назначается в комплексе, и определить, от чего именно человек пришел в себя, сложно.

- То есть что-то мистическое: различные туннели, видения у человека в коме бывают?
- Мне кажется, да, но не во всех случаях. После того как больной приходит в себя, мы периодически спрашиваем, видел ли он что-то, пока был в бессознательном состоянии. Ответы совершенно разные. Одни говорят, что ничего не было, как будто он заснул и только проснулся, хотя в коме провел месяц. Кто-то говорит, что видел сны. Про туннели со светом в конце, как это показывают в фильмах, мне никто не рассказывал, а вот про сны слышать приходилось. Чаще всего им снятся родные, близкие.
 
- В ОКБ №2 в большинстве случаев поступают экстренные пациенты. Для вас есть разница, плановый больной или со скорой?

 - Конечно, тяжелее работать с экстренными пациентами. С плановыми есть уже наработанная база, стандарты: как наркоз проводить, какие препараты назначать. А у экстренных все индивидуально, нужно быстро сориентироваться, среагировать, в этих случаях каждая секунда на счету. Чем раньше мы поставим определенный препарат, тем больше шансов у пациентов вернуться к обычной жизни. 

- Виталий, вы работает врачом уже пять лет. Переживаете, когда пациентов не удается спасти, или это уже стало просто частью профессии?

 - Переживания всегда есть. В самом начале профессионального пути смерть пациента - это всегда стресс, тяжело, пропускаешь через себя.  Каждый врач помнит своего первого больного, которого не удалось спасти. Тяжелее всего привыкнуть к смерти молодых людей, к потере жизни из-за глупости, когда трагически заканчивается необдуманный риск, желание выжать педаль газа до пола и круто обогнать другую машину. Несмотря на то, что с последствиями таких ситуаций сталкиваешься ежедневно, всегда нелегко видеть таких пациентов. Еще тяжелее сообщать о смерти родителям, близким. 

Чудо есть 

- Наверное, вы уже по травме можете определить ее последствия для человека? 

- Не всегда по травме можно дать стопроцентный прогноз. Только в половине случаев можно примерно сказать, как она скажется на пациенте. Иногда мы понимаем, что с такими травмами, скорее всего, человек останется инвалидом. Но бывает, что по компьютерной томографии все плохо, шансов вернуться к привычной жизни нет, однако с каждым днем пациент восстанавливается, начинает приоткрывать глаза, двигаться и в итоге уходит из больницы на своих ногах. 

- То есть чудо есть?

- Есть, и такие чудеса будоражат. Понимаешь, что мы еще многого не знаем о мозге человека, его возможностях. Такие случаи я объясняю только неисчерпаемыми возможностями организма. Мы не знаем свой организм даже на 50%. А головной мозг изучен процентов на десять - двадцать. 

- А может, это просто воля Всевышнего? 

- Я считаю, что это не воля Всевышнего, а резервы организма, о которых мы еще не знаем. 

- То есть в Бога вы не верите?

 - Верю, я крещеный. Но когда находишься в операционной, то надеешься только на себя, на свои знания и опыт. Нужно включать голову и работать. Несмотря на то, что я верующий, я реалист, как и большинство врачей. 

- А почему большинство медиков реалисты?

- Дело в том, что иногда некоторые вещи сложно объяснить. К примеру, когда умирают от тяжелых травм, болезней ни в чем не повинные дети. Невольно задаешься вопросом: а если Бог есть, то почему Всевышний забирает их, а не спасает? Можно чем-то объяснить смерть взрослых, но понять, почему умирают дети, - невозможно. Когда это не читаешь в новостях, не узнаешь по рассказам знакомых, а видишь своими глазами, то относишься ко всему немного по-другому, без иллюзий.

- Виталий, каждый день вы видите и жизнь, и смерть. Отношение к собственной жизни от этого изменилось?

-  Думаю, да, изменилось. Как-то проще ко всему начинаешь относиться. Раньше был страх перед смертью от неведения, а сейчас, когда часто с этим сталкиваешься, перестаешь бояться. А жизнь начинаешь больше ценить, становишься предусмотрительнее, опасаешься многого, иногда даже чересчур.

Смотрите также:

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах