Примерное время чтения: 12 минут
6114

Реанимация на колесах. Когда нужна медицина катастроф?

Здесь всегда самые тяжелые случаи, поэтому профессиональный уровень сотрудников должен быть высочайшим.
Здесь всегда самые тяжелые случаи, поэтому профессиональный уровень сотрудников должен быть высочайшим. ГБУЗ Тюменской области "Областная клиническая больница №1"

Врачи медицины катастроф всегда на передовой. Они выезжают не только на самые серьезные ДТП и чрезвычайные происшествия, но и помогают доставить тяжелых больных из районных больниц в крупные медцентры. А в некоторые территории к пациентам могут добраться только доктора этой службы.

О том, чем такая медицина отличается от скорой помощи, каких больных перевозят только на вертолете и правы ли те, кто врачам приписывает цинизм, корреспондент «АиФ-Тюмень» узнал у руководителя Тюменского центра медицины катастроф Евгения Наумова.

Не только ЧП

Сирень Бабаева, «АиФ-Тюмень»: Какие катаклизмы могут быть в достаточно спокойной Тюменской области: у нас нет землетрясений, цунами, ураганов?

Евгений Наумов: К счастью, нет, но Центры медицины катастроф есть во всех регионах независимо от того, бывают там землетрясения или нет. Созданы они для решения двух основных задач: оказания экстренной медпомощи и обеспечения готовности медицинских сил и средств для ликвидации медико-санитарных последствий природных ЧП, техногенных катастроф, крупных аварий. Серьезные чрезвычайные происшествия у нас случаются редко. Самое большое ЧП, которое было в нашем регионе, – это падение АТР-72 в 2012 году, там работали все спецслужбы, мы в том числе. Также много лет назад крупное ЧП было в Абатском районе, когда обрушилась крыша Дома культуры и серьезно пострадало около 20 человек.

Фото: ГБУЗ Тюменской области "Областная клиническая больница №1"

- Но, помимо чрезвычайных происшествий, у вас есть и повседневная работа?

- И она круглосуточная. У нас есть диспетчерская, специалисты которой 24 часа в сутки консультируют докторов из районных больниц по 20 профилям: травматология, хирургия, акушерство и гинекология и т.д. Бывают случаи, когда врачам нужно согласовать тактику лечения с более опытными коллегами или узкопрофильными специалистами, тогда они звонят нам. Но иногда одной консультации по телефону мало, нужно перевезти больного из райцентра. В этом случае к нему выезжает наша бригада.

- Перевезти можно любого больного?

- Нет, решение об этом принимает либо лечащий врач на месте, либо наши доктора по результатам телефонной консультации. Но всегда в областную столицу мы увозим детей с впервые выявленным сахарным диабетом, пациентов с ожогами, травмами, в зависимости от тяжести состояния.

- А в чем разница медицины катастроф от скорой помощи?

- Служба медицины катастроф – предназначена для оказания экстренной медицинской помощи и медицинской эвакуации пострадавших в чрезвычайных ситуациях. Когда необходимо за короткий период времени оказать медицинскую помощь нескольким десяткам человек в достаточно экстремальных условиях. В состав центра медицины катастроф входят также узкопрофильные специалисты: хирурги разных специализаций, педиатры и другие.

Фото: АиФ/ Лариса Садыкова

Необходимо отметить, что специалисты центра медицины катастроф работают в тесном взаимодействии со службой скорой медицинской помощи. В бригадах скорой медицинской помощи также работают специалисты высокой квалификации имеющие опыт оказания экстренной медицинской помощи в экстремальных условиях.

Отличие заключается и в территориальном охвате. Служба скорой помощи – работает по городу и близлежащим районам. Центр медицины катастроф выезжает в отдаленные и труднодоступные. Мы можем перевезти тяжелого пациента из палаты интенсивной терапии в райцентре до такой же в областной клинике, не прерывая реанимацию.

- В некоторых случаях вы выезжаете и на место ДТП. Как определяют, когда нужно скорую вызывать, а когда — медицину катастроф?

- Есть алгоритм работы, на него и ориентируемся. В любом случае, пострадавшие или очевидцы вначале звонят на стацию скорой медицинской помощи. Для оказания помощи эта служба первой приезжает на место происшествия. Они доезжают оперативно, в течение 20 минут. Кроме того, все федеральные трассы у нас «перекрываются» бригадами скорой медицинской помощи больниц районов.

Центр медицины катастроф выезжает только в крайних случаях по вызову определенных служб. Например, если после ДТП транспортировка пострадавших нужна из удаленного района или есть большое количество пострадавших с угрожающими жизни травмами. Например, несколько лет назад в районе Исетска было крупное ДТП, когда большегруз столкнулся с пассажирским автобусом. Мы приехали, и тяжелых пострадавших, которых требовалось подключить к аппарату искусственной вентиляции легких, забрали сразу.

За больным на вертолете

- Помимо машин у вас есть и вертолет, каких больных на нем перевозите?

- МИ-8 у нас базируется в тобольском филиале. Это вертолет, оснащенный современной аппаратурой экспертного класса. Он вылетает не только по серьезным и экстренным случаям. Зоной нашей ответственности являются труднодоступные территории Тобольского, Вагайского и Уватского районов. В один из последних выходных у нас было несколько вылетов. В Тобольском районе помощь потребовалась пятилетнему мальчику с аппендицитом. В Вагайском районе у мужчины случилось обострение желчекаменной болезни. Еще к одному мужчине с почечной коликой вылетали на месторождение Уватского района.

Фото: ГБУЗ Тюменской области "Областная клиническая больница №1"

Вертолет применяется не только в труднодоступных районах, но и для авиационно-медицинской эвакуации тяжелых больных из районных больниц в клиники областной столицы. Только в 2017 году по воздуху мы перевезли 86 пациентов в медцентры Тюмени. Это и больные с тяжелым послеоперационным периодом, и люди с серьезными травмами, и беременные с преэклампсией и эклампсией. Зачем рисковать жизнью и здоровью матери и ребенка, если можно перевезти их в перинатальный центр, где есть более опытный персонал и реанимация.

- Зимой, наверное, вертолет используется реже, ведь в то же Заболотье можно добраться по зимнику?

- Одними зимниками не обойтись. За ночь дорога может так измениться, что ее можно пробить только тяжелой техникой. Рисковать пациентом нельзя. Даже если накатанная дорога, то по ней надо ехать пять-шесть часов, на вертолете быстрее.

Фото: ГБУЗ Тюменской области "Областная клиническая больница №1"

Человеку с травмой, острой болью в животе или больному ребенку сложно выдержать долгий переезд, поэтому предпочтение, конечно, отдается нашей «воздушной» скорой. К тому же в некоторые районы, населенные пункты только на вертолете приходится лететь около двух часов напрямую через тайгу.

- Вертолет может сесть, к примеру, в огороде? Или ему нужна специальная площадка?

- Нет, МИ-8 тяжелый и приземлиться куда угодно не может. Но, например, на месторождениях есть специальные вертолетные площадки. В деревнях тоже есть площадки, на которые можно сесть, летчики их знают. Но летать стараемся в основном днем, ночные полеты – большая редкость, в темное время суток приземлиться можно, если только площадка обозначена специальными огнями. К слову, сами жители, понимая свою обособленность, до вечера с вызовом врачей не тянут.

- А есть возможность, например, сделать операцию на борту?

- Нет, операции мы не делаем. Хирургия – не прерогатива скорой, это работа стационара, там для этого есть все условия. Наша задача – доставить больного так, чтобы его состояние по дороге не ухудшилось. Подвергать больных риску без надобности не стоит. Однако были случаи в санавиации, когда приходилось бригаде хирургов выезжать на место. Как-то вылетали в деревню и делали роженице кесарево сечение дома. Угроза жизни была серьезная, и до больницы могли ее не довезти. Туда вылетели хирурги, реаниматолог, операционная медсестра и неонатолог. Но такие случаи – единичны.

- Бывало, что пациентов не удавалось довезти?

- В прошлом, 2017, году был единственный случай. У ребенка с очень тяжелым ожогом внезапно остановилось сердце. И каждый такой случай вызывает у меня не только горечь, но и возмущение из-за неосмотрительности родителей. Такое впечатление, что как только дети начинают ходить, мамы и папы думают, что малыши стали более самостоятельными и перестают пристально следить за их безопасностью. Так, на передних конфорках оказываются кастрюли, до которых дети могут легко дотянуться, на полу оставляют ведра с кипятком. Такая неосмотрительность каждый год приводит к страшным ожогам у детей. Это травмы, от которых сжимается сердце даже у нас, врачей медицины катастроф, видевших в своей практике многое.

Страх смерти

- Сотрудники медицины катастроф проходят специальный отбор? Как отбираете врачей?

- Единственное условие – опыт. Докторов, проработавших два-три года, мы не возьмем. Конечно, смотрим, где работал специалист. Если в клинике областного уровня – это один случай, если в районном медцентре – другое дело. Например, наши реаниматологи – это врачи Областной клинической больницы №1. Они работают и в ОКБ, и у нас, по графику. Это люди, которые каждый день спасают жизни.

Профессиональный уровень сотрудников должен быть высочайшим.
Профессиональный уровень сотрудников должен быть высочайшим. Фото: АиФ/ Лариса Садыкова

Средний медперсонал – приходит со скорой помощи, кто-то из больницы. Опыт позволяет им работать и в медицине катастроф. У нас всегда самые тяжелые случаи, поэтому профессиональный уровень сотрудников должен быть высочайший. Это не так просто, как кажется на первый взгляд.

- Нередко можно услышать, что медики – очень циничные люди. Вы согласны?

- Я бы не сказал, что медики – циники. Просто многие пациенты хотят, чтобы к ним относились как единственным. А, допустим, больных кардиологического профиля с тяжелыми инфарктами в сутки бывает до 30 человек. У таких пациентов часто бывает страх смерти. Но врач, образно говоря, не может умирать с каждым. Не может все время находиться с каждым с момента поступления до выписки. И непонимание этого пациентом, приводит к тому, что про докторов говорят, что они циничны.

Доктор чувствует свою ответственность и понимает ее. Все врачи переживают и сострадают больному. Даже не будучи на работе, он позвонит дежурному, чтобы узнать состояние своего пациента. Многие врачи ОКБ №1 даже в выходной приезжают, чтобы проведать своих больных.

К сожалению «посвящать» всего себя одному пациенту он не может. К тому же это может привести к эмоциональному истощению, а ему работать всю жизнь. По-другому врачи не смогли бы работать.

Только факты

В сутки в ТЦМК поступает до 30 звонков. В 2017 году 1 тыс. 371 человек доставлен Центром медицины катастроф. Практически половина вызовов приходится на районы. В 2017 году 245 больных доставили вертолетом, 1 тыс. 066 — автомобильным транспортом. 84% пациентов, доставленных вертолетом, госпитализированы в первые сутки.

Досье
Евгений Наумов. Образование: Военно-медицинский факультет при Томском МИ, 1975 г. Интернатура, 1979 г. (пять месяцев.). Хирургия. Стаж — с 1996 г. в ТЦМК. Отличник здравоохранения.

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах