В Тюмени 20 мая начинается купальный сезон. К сожалению, он тоже не обойдется без жертв воды. И чем жарче лето, тем больше будет утопленников. Это подтверждает не только печальная статистика, но и специалисты, которым приходится поднимать тела с глубины. Журналистка tmn.aif.ru пообщалась с водолазом-спасателем ТОСЭР Антоном Жеребцовым и узнала, какого это вытаскивать утопленников, сколько весит снаряжение водолазов и как они сами относятся к купанию.
Умение плавать – необязательно
Нина Худякова (корреспондент «АиФ-Тюмень»): – Антон Александрович, вы давно в этой профессии?
Антон Александрович Жеребцов (главный специалист оперативно-спасательного отдела Управления поисково-спасательных работ Тюменской области): – Спасателем я работаю почти 10 лет, а на должности главного специалиста – третий год. Еще в армии заинтересовался этой профессией, тем более, в ней есть доля авантюризма.
– Это правда, что умение плавать для водолаза – основной навык?
– Вообще нет. В каждой профессии есть своя специфика. Задача водолазов подразумевает проведение работ под водой: от сварки, резки до поиска утопленников.
– Наверное, это самое сложное, по крайней мере, эмоционально?
– Согласен, порой не все могут справиться с эмоциями, кто-то даже уходит по этой причине из профессии. Но и помимо психологического момента хватает сложностей. Вытащить тело из-под воды не так просто, как кажется. Приходится и в гидродинамике разбираться, и читать учебники по судмедэкспертизе, чтобы знать, как происходит гниение тела, спустя какое время оно всплывет. Но по факту, все зависит от условий. Бывает, прогнозируешь, что утопленник всплывет через месяц, а он появляется на поверхности воды через неделю. Или считаешь, что только по весне появится тело, а в итоге так и не удается его найти.
Есть и трудности, связанные с видимостью под водой. В нашем регионе она практически нулевая из-за ила и торфа. Да, у нас есть специальное оборудование, те же эхолоты, структур-сканеры, но они бесполезны при поиске утопленников в наших условиях. Например, эхолот не всегда дает четкую тень. Его можно использовать только при определенных ситуациях, допустим, если под водой ровный и твердый грунт без затопленных деревьев и прочего. В большинстве случаев водолаз ищет руками, метр за метром на ощупь исследует грунт.
– Есть ли какая-то статистика, кто чаще всего тонет?
– По моим личным наблюдениям, в основном, это мужчины. К примеру, из 10 утонувших будут 8 мужчин и 2 женщины. Имеет значение и время года – весной-осенью часто тонут рыбаки. Проблема в том, что они не надевают спасательные жилеты. К примеру, нагнулся мужчина из лодки за уловом, она перевернулась, в сапоги попала вода, одежда намокла. Самостоятельно выбраться практически невозможно... Летом чаще всего утонувшие бывают в состоянии алкогольного опьянения. Не редко люди бросаются спасать тонущего, а на то, чтобы потом выбраться самим, сил не хватает. Количество трагедий на воде обычно растет при первой жаре, когда отдыхающие массово едут на пляж.
В основном тонут мужчины. К примеру, из 10 утонувших будут 8 мужчин и 2 женщины. Имеет значение и время года – весной-осенью часто тонут рыбаки из-за тонкого льда.
– Есть ли определенная правила при извлечении из воды утопленника?
– Все зависит от местонахождения. Бывают места, где обрывистый берег, мы сами на веревках спускаемся и тело обвязываем веревками. Для переноса тела есть патологоанатомический пакет. Если мы на пляже, стараемся сократить время нахождения тела на виду, иначе народ, несмотря на все ограждения, пробирается, фотографирует. Вот это, я считаю, неэтично. Поэтому в людном месте мы как можно быстрее делаем свою работу.
– А вам нужно общаться с родственниками утонувшего?
– Нет, это делают сотрудники полиции. Общение у нас происходит с родственниками только в том случае, если они очевидцы. Просим, к примеру, показать место, где произошла трагедия, или рассказать, во что был одет утонувший? Какое у него телосложение? Был ли он трезвым и т. д.?
– Антон Александрович, а вы помните, как в первый раз вытащили утопленника?
– Конечно, такое не забыть: утонул трехлетний ребенок, причем рядом с домом. Увидел игрушку в воде, захотел достать и все, ушел под воду. На тот момент я еще не был отцом, возможно, поэтому мне было чуть легче пережить этот случай.
– Не было желания после такого все бросить и уйти?
– Достаточно один раз попробовать, чтобы понять – можешь ты быть здесь или лучше искать другое занятие. Еще я стараюсь всю работу оставлять на работе. Стоит только за собой ее потащить – все, ты закончился, как спасатель, выполнять задачи не сможешь. Это не значит, что меня не задевают какие-то вещи, просто для себя понимаю, если будешь сильно рефлексировать, ты здесь не задержишься.
Водолаз – не дайвер
– Есть разница работы летом и зимой?
– В первую очередь, отличается снаряжением. Оно бывает легким – около 20 кг и тяжелым – под 80 кг. В теплое время года водолаз надевает так называемый «мокряк» – неопреновый костюм мокрого типа. У него пористая структура, как губка. Когда он набирает воду, от тепла тела костюм согревается. Зимой у нас так называемый сухой костюм с наличием обтюраторов (манжеты, которые на пропускают воду, – прим. ред.). Под него надевается шерстяное и термобелье, складываются химические грелки. Плюс к этой экипировке добавляется шлем в 15 кг. Поскольку водолаз в сухом костюме, он будет всплывать, поэтому утяжеляемся за счет грузов, а это еще 24 кг. Также нужен баллон с резервным запасом воздуха – еще 12 кг. Если есть течение, надеваем специальные ботинки – плюсом 18 кг. Итого выходит сверху 69 кг, чтобы погрузиться. И если летом достаточно приехать на место, подвязаться и погрузиться, то зимой еще нужно прорубить лед, поставить палатку, принести генераторы для отопления и средства спусков.
У водолазов два варианта костюма - летний и зимний. Фото: АиФ/ Нина Худякова
– Может ли сам водолаз погибнуть при исполнении?
– При мне таких случаев не было (Суеверно сплевывает три раза). Именно поэтому у водолазов такая основательная экипировка и подготовка к погружению, чтобы с ними ничего не произошло. Есть моменты приостановки работ, потому что мы понимаем, что не можем обеспечить безопасность. Например, когда очень сильное течение, крайне захламленный грунт или сточные воды с горюче-смазочными веществами, которые могут разъесть костюм. В случае ЧС такие моменты обязательно уточняем. Были критические случаи у коллеги, когда при низких температурах перемерзла воздухоподача в шланге, но он благодаря многолетнему опыту перешел в резервный запас воздуха, который был с собой при погружении и все закончилось благополучно.
Вообще, подготовка к водолазным работам сравнима с отправкой человека в космос. Думаю, одинаково по сложности.
– Женщины могут быть водолазами?
– Им в этой работе сложно, хотя лично знаю отряды, где они есть. А вообще, это не совсем женское дело – тяжелое снаряжение, отсутствие нормальной гигиены, полевые условия и т. д.
Только там, где чувствую дно
– Антон Александрович, перед купальным сезоном вы обследуете водоемы, наверняка что-то находите интересное?
– У вас есть личный рекорд по погружению на глубину?
– Есть нюанс: у нас допуск на максимальное погружение – на 12 м. Поисковые работы глубже уже связаны с риском заболеть декомпрессионной болезнью. Вообще, одна из распространенных болезней – баротравмы, обжимы – это когда маска или костюм пережимают и давят на тело. Это все связано с избыточным давлением. Может дойти до банального: поставили или поменяли водолазу пломбу, остался пузырек воздуха в зубе, на глубине из-за этого маленького пузырька начинает разрушаться зуб. Бывают и баротравмы уха, когда могут порваться перепонки. Все может привести к инвалидности.
– А вообще, вы любитель пляжного отдыха и плавания в реках и озерах или уже есть отторжение?
– Не скажу, что отторжение, но сильного желания плавать нет. А если и плаваю, то только там, где чувствую дно. Это уже профессиональное.
