Их было трое – Георгий, Константин, Владимир. Они так и не успели жениться, узнать радость отцовства, дожить до внуков. Всего этого их лишила Великая Отечественная война. О погибших братьях и непростой судьбе своей семьи рассказала тюменка Надежда Ивановна Егорова.
Ушли один за другим
Большую семью Ксении Игнатьевны и Ивана Сергеевича Вакариных не обошло горе Великой Отечественной. Из семерых детей осталось только четверо – и все девочки. Старших сыновей одного за другим забрала война.
Как вспоминает тюменка Надежда Ивановна Егорова, когда объявили мобилизацию, ей было всего четыре года.
«Я была самой младшей в семье, многое тогда еще не понимала, но запомнила тревожность и то, как быстро опустел наш дом. Первым забрали на фронт моего старшего брата Георгия», – делится женщина.
В тобольский военкомат из родной деревни Шульгино в июне 1941 года он прибыл 18-летним мальчишкой. Молодой, жизнерадостный юноша не знал того, что жить ему осталось два года, и он больше никогда не увидит своих близких.
«Мой брат Георгий был стрелком, пропал без вести под Сталинградом. А я всю жизнь ждала, что он все же объявится. Как-то маме цыганка нагадала, мол, он вернется. Но этого не произошло. Были, кстати, ребята из нашей деревни, которые вместе с ним воевали. Один из них сказал, что видел, как его ранили в живот. А после такого обычно не выживают. Другой однополчанин рассказывал, что там была такая битва, что небо с землей смешались», – вспоминает Надежда Ивановна.
Вслед за старшим сыном ушел и глава семейства Иван Сергеевич. Но поскольку к началу войны он был уже в годах, его призвали на трудовой фронт в город Омск. Его устроили на работу на засекреченный оборонный завод по авиационному производству двигателей и авиабомб.
«Отец до войны был бригадиром в колхозе, окончил 7-летку и считался грамотным. В письмах он писал, что было очень голодно. Маме даже удалось ему собрать небольшую посылку с сухарями и отправить туда. Все четыре года он трудился на этом заводе», – говорит наша героиня.
Пока отец был вдали от дома, двое других его сыновей в 1943 году также ушли на войну. Сначала Константин, затем Владимир. Константин был студентом медучилища. На фронт попал фельдшером, затем стал зенитчиком, участвовал в обороне Ленинграда. Умер от ран в августе 1944 г. в звании лейтенанта, похоронен в Эстонии.
Судьба третьего брата Владимира не менее трагична. Он также, как и старший, был стрелком, но до Победы не дожил всего несколько месяцев. Погиб в конце января 1945 г. в Латвии.
От них остались только пара снимков и память. А еще были письма, которые так ждали мама и сестры.
«Столько радости было получать хоть какую-то весточку от каждого из братьев. Самое трудное – когда долго не было писем. Другое страшное испытание – когда приносили похоронку. Конечно, я еще была маленькой, не понимала, что это такое. Но я хорошо помню, как мама плакала в голос, когда получала такую черную весть. Первая похоронка пришла на старшего Георгия. Две другие мама также горько переносила, – говорит Надежда Ивановна. – Мы все очень любили и ценили свою маму Ксению Игнатьевну. Во время войны дома остались одни девчонки. Однако мама как-то сумела прокормить нас. Фактически нас спасла картошка и мешок муки. Вот из муки мама пекла хлеб и умудрялась не только нам оставлять, но и делиться с нашими односельчанами. Она проявляла смекалку – в тесто добавляла картошку или гороховую муку. Так и держались».
Не виделись с 41-го
Глава семьи вернулся домой лишь зимой 1945 года с подорванным здоровьем. Женщина вспоминает, как в день возвращения отца она каталась с подружками на горках. Вдруг прибежала старшая сестра и радостно сказала: «Пошли домой, папка пришел».
Позже глава семейства помогал восстанавливать колхоз, работал в сельпо управляющим и очень тосковал по сыновьям. Ивана Сергеевича не стало в 1971 году.
Ксения Игнатьевна хранила все письма от сыновей, пересматривала их часто, перечитывала, гладила и каждый раз плакала.
Надежда Ивановна – единственная хранительница прошлого. На могилах братьев, которые похоронены в Европе, так побывать и не удалось.
«Когда в нашей деревенской школе создавали музей, попросили, чтобы эти письма передали в дар. Мы так и сделали, – говорит Надежда Ивановна. – Но спустя время здание школы сгорело, а с ним – и все ценное, что у нас осталось – эти заветные треугольнички».
К счастью, как говорит женщина, сохранились еще фото братьев с фронта, на обратной стороне уже выцветшие от времени подписи, сделанные родной рукой: «Милой маме и сестренкам на долгую память с любовью».
Ксения Игнатьевна ушла в 1966 году, так и не смирившись с болью утраты.
Сейчас Надежда Ивановна – единственная хранительница прошлого. Никого из ее семьи уже не осталось. На могилах братьев, которые похоронены в Европе, так побывать и не удалось. Вся надежда только на внуков, которые, хочется верить, смогут отдать дань памяти предкам-фронтовикам.
«Насколько это будет возможно в нынешнем времени, не ясно. К тому же точное место захоронения до сих пор неизвестно. Подолгу ждем ответы на все запросы, некоторые так и остаются без отклика», – грустно произносит ветеран труда.
А День Победы для нее по-прежнему «праздник со слезами на глазах». С одной стороны, она радуется за мирное время, солнце, благополучную жизнь. А с другой – очень сильны детские воспоминания о переживаниях мамы, ее слезах о сыновьях, о голодном и беспокойном военном времени.
