Травля среди детей и подростков становится страшным, но привычным делом. Благодаря мобильным телефонам буллинг перешел на новый уровень: видео с унижениями выкладывают в интернет, продолжают преследовать жертву в социальных сетях. Что делать, если ребенок стал белой вороной и почему смена учебного заведения - не выход из ситуации, корреспондент «АиФ - Тюмень» узнала у психолога Юлии Лукашенок.
У каждого свои роли
Юлии Лукашенок: Травля существовала всегда и, возможно, она была более развитой во времена, когда школы делились по половому признаку. Признак маскулиности школы в современном мире до сих пор угадывается, например, спортивные учебные заведения. Хорошая почва для буллинга в элитных гимназиях, где поводов для разделения на «своих» и «чужих» больше. Кроме того, из-за престижа, ценности школы сор из избы стараются не выносить. Такие вещи могут замалчиваться, а неудобных детей стараются исключить.
- Как устроена травля, это ситуация, когда все против одного?
- Многие считают, если ребенка один раз поколотили - это уже буллинг. На самом деле травля - долгий процесс, в нем так или иначе участвует весь коллектив. У каждой стороны - агрессора и жертвы - есть приближенные люди. Агрессор может только направлять, а сам участие в травле не принимает, поэтому найти и наказать зачинщика бывает непросто, за него действуют другие - приближенные. Вокруг жертвы всегда есть кто-то, кто его поддерживает, жалеет, эти люди извлекают свою выгоду. Если жертва уйдет, его место займет кто-то из них, поэтому в открытую они ее не защищают. Тем самым пострадавший еще больше терпит, ведь его есть кому утешить. Между этими двумя полюсами есть наблюдатели, их много. Кто-то ближе к жертве, кто-то - к агрессору, кто-то сохраняет нейтралитет. Избавиться от буллинга нельзя без работы с ними.
- Почему?
- Без поддержки или молчаливого согласия наблюдателей не будет травли. Если они один раз дадут понять, что унижения, насмешки и в целом такое поведение в адрес их одноклассника неприемлемы, агрессор прекратит свои попытки обидеть жертву. На самом деле наблюдателям тоже плохо, так как они боятся оказаться на месте того, кого унижают. По этой причине и молчат. Часто из них вырастают либо агрессоры, бьющие на опережение, либо очень тревожные люди.
- Какова роль педагога в буллинге?
- Считается, что в младших коллективах - детском саду, начальной школе - травля не развивается без попустительства учителя. Часто родители говорят, что педагог был не в курсе. Так происходит, когда он формально относится к работе. Каждый день общаться с детьми и не видеть, кто и как к кому относится - невозможно. Высмеивания, отказы сидеть за одной партой, нежелание заниматься с ним в одной команде - все это должно насторожить. Когда буллинг развился, остановить его очень сложно.
Признаков хватает
- Обзывания, насмешки, драки в школе были всегда. Когда конфликт переходит в буллинг?
- Если говорить про жертву, то отличить буллинг от обычного конфликта можно по тому, что ребенок всегда опаздывает на первый урок либо сбегает с последнего, чтобы как можно меньше находиться в школе. На переменах такие дети не выходят из класса, а если и выходят, то стараются держаться рядом со взрослыми, они часто не ходят в столовую, с ними не любят сидеть, они отвечают отдельно учителю, но к доске не выходят, им проще получить двойку, чем выслушивать насмешки и подтрунивания класса. Один только признак еще не говорит о буллинге, должна сложиться общая картина. Очень важно смотреть на реакцию жертвы, если она пугается, замыкается, значит, ей в классе дискомфортно. Шутка - это когда смешно обоим. Если регулярно смеются над одним человеком, а ему от этого плохо, это уже психологическое насилие. Дома признаков тоже хватает, лишь бы родители увидели. Ребенок начинает замыкаться в себе, говорит, что не хочет в школу, у него начинает болеть то одно, то другое. Однако такое поведение характерно в начальной стадии травли, потом, когда она становится частью жизни ребенка, для него что воля, что неволя. Он может ходить в школу и не жаловаться. Из дома начинают пропадать ценные вещи и деньги, в то время как у агрессора они появляются. Жертву ставят на счетчик. Картина развивается по сценарию насилия, физического или психологического.
- Почему одни дети становятся жертвами травли, а другие - нет. Есть что-то общее между теми, кого унижают?
- Вычислить, кто будет жертвой буллинга - очень сложно. Все настолько индивидуально, что нельзя по каким-то признакам разделить на жертв и агрессоров. Многое зависит от самооценки человека, его уверенности в себе, стрессоустойчивости. Однажды ко мне ходил весьма упитанный мальчик, мы работали с ним совершенно не по школьной теме, но когда коснулись его веса, он признался, что в школе его пытались обзывать жирным, задеть этим. На что он им ответил: «Да, я такой, это же правда, зато со мной классно обниматься и все девчонки мои». Отношением к собственной внешности, чувством юмора он сразу дал понять, что использовать его вес в качестве больной точки не получится и на корню обрубил попытки травли. Если бы у него был другой настрой, его фигура стала бы идеальным поводом для буллинга. Но он обожаем всеми. Уникальный случай.
Все зависит от того, кто за спиной человека. Как правило, за жертвой может не оказаться значимого взрослого. Речь не только о социально неблагополучных семьях, а, например, когда родители постоянно на работе или привыкли откупаться от ребенка. Есть психологическое неблагополучие, оно ни чуть не легче социального. Дети тонко чувствуют, есть жертве у кого попросить помощи, есть поддержка взрослых или нет. Буллинг никогда не развивается с первой пощечины, сначала бывают насмешки, подколы, только когда ребенок утрачивает волю к отстаиванию своих границ, переходят к унижению.
- Говорят, дети жестоки, это на самом деле так?
- Я не могу сказать, что они не могут быть жестокими. Даже в песочнице кто-то строит куличики, а кто-то ломает. Кто-то склонен к созиданию, кто-то к разрушению, что за этим стоит? Я полагаю, нереализованность детско-родительских отношений. Ребенка не воспитывают, не развивают в нем эмпатию. Важно читать детям сказки, разговаривать с ними, анализировать что хорошо, а что плохо. Нередко агрессором становится в прошлом жертва, в том числе домашнего насилия.
Не убегать
- Как вести себя родителям, если их ребенок стал жертвой буллинга?
- Поговорить с учителем, даже если это был единичный случай. Мы не требуем, чтобы он тут же разрешил ситуацию, не вваливаемся в родительский чат с претензиями, скандалами, мы даем понять учителю, что нас что-то беспокоит. Он должен поговорить, разобраться в ситуации, поднять статус жертвы, это легко сделать на начальном этапе. Поднять статус - не значит, сделать любимчиком, этим он разрушит все, что можно было. Грамотный педагог знает, как сделать ребенка значимым в глазах коллектива.
Если разговор с учителем не помог, надо писать письменное обращение директору школу, они будут обязаны отреагировать. Защищать свое дитя нужно, но цивилизованными способами. Обращения к педагогу, администрации учебного заведения - все разово. Следующий шаг - департамент образования. Перевод в другую школу - не выход. Это учит ребенка не решать проблему, а убегать от нее. Кроме того, закрепляет роль жертвы, а дальше - хоть школу, хоть город меняй, а позиция жертвы будет привлекать агрессора. Отпор дает понять, что травля неприемлема.
- А если, наоборот, ребенок - агрессор?
- В этом случае нужно привлечь к решению проблемы психолога, даже если ребенок не хочет общаться со специалистом. Важно оставить его без группы поддержки, когда никто не восхищается им, не говорит, какой он крутой. Психолог поможет не только понять мотивы поведения агрессора, но и осознать последствия его поступков. А они очень серьезные, для жертвы это может закончиться суицидом, для агрессора - преступлением и тюрьмой.
- Вы согласны с тем, что в школах нужны антибуллинговые программы?
- Я считаю, что, как и всегда, все скатится в формальность. К тому же, если мы работаем с буллингом, то слишком много внимания уделяем насилию. Есть опасность зародить интерес к этому и спровоцировать травлю. Считаю, что учителям лучше сконцентрироваться на позитиве и сплочении коллектива, чем читать лекции о вреде насилия.