28 августа 1941 года в советской газете «Большевик» вышел указ, сломавший жизни тысячам людей. В этот день немцев Поволжья признали пособниками фашистской Германии и депортировали в Казахстан, Алтай и Сибирь.
Тюменка Валентина Франк поделилась с tmn.aif.ru историей своей семьи, как ее родители за пару часов навсегда покинули родной дом в Поволжье.
«Были фашистами среди своих»
С началом Великой Отечественной войны в советском обществе зародилась атмосфера недоверия и настороженности по отношению к «фольксдойче» — обрусевшим немцам.
Председатель Президиума Верховного Совета СССР Михаил Калинин в 1941 году подписал государственный документ, в котором население АССР немцев Поволжья обвинили в шпионаже и диверсиях. НКВД поручило выселить их в Казахстан, Алтай и Сибирь, конфисковав имущество.
Депортация коснулась и родителей Валентины Франк. 19-летняя Элла Горст и 17-летний Андрей Майер услышали слова, разделившие их жизнь на «до» и «после»: «На сбор не больше двух часов, ценные вещи с собой не брать, только еду в дорогу. Вы уезжаете всего на два месяца». Никто не знал, куда их везут и зачем. Дорога могла занимать несколько месяцев, в пути люди ослабевали, болели и умирали от голода. Большинство из них были старики и дети.
«Мама и папа тогда жили в селе Розенберг — Гора роз. Свое название оно получило из-за местной горы, которую устилало море розовых бутонов. До войны местные бед не знали: они жили дружно и трудились на благо страны. Но все изменилось, когда в начале сентября 41-го пришли люди в погонах и назвали их предателями. Сначала их перевозили на баржах. На причале стоял не только рев людей, но и их домашнего скота. Коровы лезли в воду за хозяевами. Рогатый скот, так же как собаки и кошки, бегали туда-сюда, чувствуя неладное. Через некоторое время советские солдаты расстреляли обеспокоенных питомцев», — рассказывает Валентина Франк.
Когда Эллу и Андрея пересадили в тесные вагоны, они, как и все, потеряли счет времени. В переполненных вагонах было по 30-35 семей. Во время долгих остановок немцам разрешали готовить на кострах, если у них была хоть какая-то еда. Но вскоре люди стали голодать, пропитания попросту не хватало на такое количество пассажиров.
«В разговоры не вступать»
Когда поезда доезжали до нужной точки, из поселений приезжали представители местной власти и отбирали себе столько людей, сколько могли расселить. Так, родители Валентины попали в Миасс, на тот момент это было село в Челябинской области.
Дорога отняла у поволжских немцев все силы, но на новом месте началась вторая волна смертей. Ослабевшие люди не выдерживали тяжелой работы.
«Родителей поселили в барак. Всех мужчин отправили работать на лесоповал, а женщин — в колхоз собирать урожай. Правда, через какое-то время хрупкую 19-летнюю девушку, мою маму, отправили на лесосплав. Она тягала бревна и обрубала массивные сучья — это тяжелейшая работа», — дополняет Валентина.
Стоит отметить, что, когда набитые беспомощными и истощенными людьми поезда приближались к населенным пунктам, местных жителей предупреждали: «Скоро приедут фашисты, монстры с рогами и хвостами. В разговоры с ними не вступать, дружбу не заводить — они опасны».
«Когда мой отец оказался на перроне, увидел толпу людей, те озирались, смотрели на пассажиров, как на отбросов. Кто-то выкрикнул ругательство в адрес поволжских немцев. Тогда папа не сдержался, начал кричать, что они такие же честные люди, много лет проживающие на советской земле», — вспоминает тюменка.
Единство семей поволжских немцев никого не заботило, поэтому разлука не заставила долго ждать и молодую пару. Андрея перевели в Тюмень на завод строймашин, где часами мужчина работал с другими товарищами, изготавливая боеприпасы для Советской армии.
Поволжских немцев часто для «профилактики» вызывали на допрос к сотрудникам спецкомендатуры. Андрей нередко сидел в кабинете перед человеком в форме, доказывая, что среди его окружения нет предателей родины.
«Такие встречи часто сопровождались угрозами. В любой момент следователи обещали пустить пулю в лоб, если он не выдаст шпионов среди своих. Но он стойко переносил этот ужас. На женщин давление было существеннее: маму обещали убить в следующий раз, если она не сообщит имя подлеца. Но ей повезло — этого жесткого человека перевели командовать в другое селение, а на его место поставили доброго. Он интересовался у немцев хорошо ли их кормят и хватает ли им теплой одежды», — продолжает Валентина.
«Папа, мы что, правда предатели?»
Постепенно агрессия со стороны местных жителей стала стихать. На смену ей пришло понимание и сопереживание. Но были и те, кто относились категорично.
«Не без помощи НКВД в селениях царил хаос: люди боялись незнакомцев с клеймом диверсанта. Вынужденно переселенных обходили стороной, оскорбляли и эксплуатировали, совершенно не думая об их здоровье. Но примерно через год-два атмосфера в рабочих поселках начала меняться. Советский народ стал принимать поволжских немцев. У мамы даже появилась подруга, в честь которой меня и назвали. Втайне Валентина помогала маме совершенствовать русский, а она учила ее немецкому», — дополняет тюменка.
В 1948 году в семье Эллы и Андрея на свет появилась маленькая Валентина. Стоит отметить, что всего в семье было семеро детей. В школьные годы ребята часто слышали, как сверстники перешептываются, называя их фашистами. Тюменка нередко бросалась в бой за подобные оскорбления. Учителя не могли оттащить ее от обидчика.
Тогда Валентина не понимала, чем она и ее семья заслужили такое отношение. Но когда в очередной раз они не пошли на празднование 9 мая, маленькая напуганная девочка не выдержала и отправилась за правдой к своему отцу.
«Тогда я прибежала к нему и говорю: „Почему же мы не идем на площадь отмечать Победу со всеми? Неужели мы и правда фашисты? И почему вы с мамой не были на войне, не сражались за нашу страну?“ Тогда отец заплакал и проронил: „Ты еще маленькая и не поймешь“. Сейчас мне очень совестно за такие нападки, про тяжелую судьбу переселенных немцев я узнала, только когда немного повзрослела», — рассказывает Валентина.
В 1961-м глава большой семьи отправился в КГБ, чтобы получить разрешение на выезд и возврат имущества, которое было у пары в довоенное время. Вернуться на малую родину им разрешили, хотя тогда это было редкость.
«Разрешить-то разрешили, да вот только дома и хозяйства нашего не осталось. Автономная республика немцев Поволжье была ликвидирована. Про компенсацию даже и говорить не стоит. Папа пытался вразумить КГБ, ведь у него за плечами семеро детей и жена. Но там были непреклонны. «Это ваша проблема», сказал ему тогда один их сотрудников»
Семья поволжских немцев решила обосноваться в Сибири. С годами их жизнь начала налаживаться, правда временами беспокоили проблемы со здоровьем, причиной которых стали изнурительные работы на различных предприятиях.
«Выжить помогла любовь и вера»
Справку о реабилитации Андрей Майер получил 8 июля 1991 года. Заветный документ доставили в день его похорон. После смерти мужа Элла решила уехать жить в Германию, где она и скончалась в 2011 году.
«Родители вообще редко рассказывали нам о том, как тяжело приходилось всей германоязычной диаспоре в жесткие годы войны. Только спустя несколько лет они поведали обо всех ужасах той поры. Мама говорила, что если бы не хорошее отношение некоторых русских людей, поддержка и любовь близких, никто бы не выжил», — делится Валентина.
Отец тюменки так и не смог простить советскую власть за проявленную жестокость к его семье. До последних дней Андрей хотел уехать из страны, но не успел.
«Я же никогда не хотела покидать Тюмень. Здесь я вышла замуж и родила детей, это мой дом», — рассказывает Валентина.
Несмотря ни на что, Валентина продолжает сохранять свою национальную принадлежность. Семьей они отмечают сразу два Рождества и две Пасхи - православные и католические. На праздники тюменка готовит блюда национальной кухни.
«В такие дни на столе нередко можно увидеть краут унд прай — капусту с пюре, а также бигос — это сытное блюдо из квашеной капусты и мяса. Ну и куда же без штруделя», — говорит женщина.
Валентина Франк состоит в общественной организации «Региональная национально-культурная автономия немцев Тюменской области». Там, вместе с другими «детьми» немцев Поволжья, она продолжает изучать историю своего народа и вовлекать в это своих внуков. Тюменка искренне считает, что не только крепкий дух помог немецким колонистам выжить и сохранить человеческое достоинство, но и чистое сердце.
Ранее мы писали историю еще одной немецкой семьи, депортированной в Сибирь и историю девочки, разлученной с родной семьей.